Сергей Николаевич Михайлов, представитель рода Чукурони, родился в 1972 году. Его семья принадлежит к субэтнической группе кэлдэрарей — потомственным лудильщикам и мастерам по металлу. Но в центре его рассказа — не ремесло, а история боли и предательства, переданная через поколения.

«Мне эту историю рассказал мой дедушка, Петя Квик. Он был 1916 года рождения. Когда началась война, ему было 25–26 лет», — начинает Сергей. Речь идет о трагедии, произошедшей в Ленинградской области в 1942 году. Тогда кочующий табор, состоящий из нескольких родов — Грэнони, Петрешти, Минешти, Йонешти — был настигнут немцами.

По рассказу деда, трагедия произошла не случайно: «Был один человек, которого взяли немцы в плен. Дед говорил, что, скорее всего, он был партизаном. Его поймали и он выдал, где находятся остальные. Может, не выдержал пыток». В ту ночь каратели пришли к табору. Цыган заставили копать себе могилу. «И заживо закопали. Всех. Дети, старики, женщины — никто не выжил. Только один человек остался, потому что в тот момент находился в стороне. Он всё видел…»

Сергей произносит эти слова спокойно, но с видимым внутренним напряжением: «Он смотрел, как закапывают его близких. Он ничего не мог сделать. Один против автоматов».

Уцелевший ром сбежал. Он добрался до деда Сергея и рассказал всё. «Он сказал: "Я им отомщу". И ушёл на фронт». Вместе с ним отправился и двоюродный брат деда — Нёня Милевич. Оба вступили в разведку. «Они ходили в тыл врага, собирали данные, по которым потом шли атаки. Их уважали. Но однажды они не вернулись. Мы думаем, что их раскрыли и расстреляли», — рассказывает Сергей.

Семья до сих пор пытается найти следы этих людей. «Писали в архивы. Пока — ничего. Мы надеемся, что кто-то вспомнит. Его звали Нёня Милевич».

После войны род Чукурони, как и многие ромы, начинал с нуля. «Мы всегда были работягами. Отец, дед, дяди — все были лудильщиками. Работали на хлебозаводах, делали котлы для замеса теста». Отсюда и прозвище — котляры.

«Мы варили заборы, делали кормушки, поилки для колхозов. Сейчас у нас свой ресторан, металлобаза — мы до сих пор в металле. И молодежь учится, работает, строит», — добавляет Сергей с гордостью.

Сергей считает своей обязанностью рассказать о геноциде ромов, об утраченных героях и неизвестных могилах. «Мы хотим, чтобы о них знал весь мир. Чтобы их имена не исчезли. Чтобы были мемориалы. Чтобы помнили».

В завершении интервью он произносит слова, которые могли бы стать эпиграфом ко всей работе памяти:

«Это действительно серьезная история, и никто не должен об этом забывать».